Петр и Андрей: история опрокинутая в вечность

Актуальность «иконы» святых Апостолов в фокусе проблем украинских церквей

Доклад, прочитанный на Третьем коллоквиуме «Апостолы Петр и Андрей – икона будущего», который прошел в Бозе (Италия) с 25 по 28 октября 2007 года. Раскрыта тема взаимоотношения православных и католических Церквей Украины в свете социально-политических процессов в стране.

В 1991 году я поступил на богословский факультет Люблинского Католического Университета. Узнав, что я из Одессы, мой польский однокурсник задумался на мгновение, а потом произнес: «Одесса, Одесса… Ах, это в Крыму! Значит ты из Грузии?!».

Эта комическая ситуация является наглядной иллюстрацией того как в начале 90-х годов прошлого столетия в умах значительной части европейцев Украина представляла собой некое размытое пятно на карте СССР, мало чем отличающиеся от других «братских республик» Советского Союза».

Однако прошло совсем немного времени, и Украина оказалась в центре внимания мирового сообщества. Стремительное развитие вышедшей из подполья Украинской Греко-Католической Церкви (УГКЦ), возрождение Украинской Автокефальной Православной Церкви (УАПЦ), сложные процессы внутри Русской Православной Церкви, завершившиеся созданием Украинской Православной Церкви в единстве с Московским Патриархатом (УПЦ) и Украинской Православной Церкви Киевского Патриархата (УПЦ КП) — все это существенным образом повлияло на религиозную карту Европы. «Украинский вопрос» стал самым острым вопросом католическо-православного диалога на уровне Международной богословской комиссии, отодвинув даже на второй план вопрос папского примата. События так называемой «оранжевой революции» показали, что «украинский вопрос» имеет не только экклезиологическое, но и культурное и геополитическое значение для дальнейшей судьбы европейского континента.
1. Украина и экклезиологические проблемы современности
1. 1. Историко-экклезиологический аспект

Существует несколько составляющих, позволяющих говорить об уникальном характере Христовой Церкви в Украине.

Во-первых, само крещение пришло к нам как бы двумя путями. Официально, Украина приняла крещение от Константинополя во времена правления князя Владимира в 988 г. Именно тогда Киевская Русь вошла в круг европейской цивилизации, разделив ее идеалы и ценности. Однако христианизация земель, вошедших впоследствии в состав современной Украины, происходила фактически с момента возникновения христианства. В крымские каменоломни ссылались бесчисленные узники Римской империи, среди которых было и немало христиан. Известно, что здесь завершили свой земной путь два наследника Апостола Петра на Римской кафедре — Климент I и Мартин I. Латинские священники работали в генуэзских городах, существовавших на территории Крыма. В разное время латинские епархии существовали в Феодосии, Керчи, Судаке, Херсонесе1.

Вместе с тем с древних времен на землях Украины живет благочестивое предание о посещении этих земель Апостолом Андреем. Об этом повествуется в одной из древнейших летописей — Киево-Печерском Патерике. Летопись говорит, что Апостол Андрей посетил места, где впоследствии был основан Киев, и предсказал возникновение этого города. За несколько дней до приезда в Италию, в Бозе, мне довелось выступать на конференции в Алуште — одном из самых южных городов Украины, расположенном в Крыму на берегу Черного моря. Здесь, неподалеку от города, в лесном заповеднике есть источник святого Андрея Первозванного. Возле источника — фундамент разрушенного византийского храма. Ежегодно в день памяти святого на этом месте совершается Божественная Литургия. И даже если эти повествования не более чем благочестивая легенда — это лишь дополнительное подтверждение того почитания, которым окружена личность Первозванного Апостола на землях Украины.

Вторая уникальная черта украинского христианства состоит в том, что, приняв крещение от наследников Апостола Андрея, то есть Константинопольской Церкви, Киевская Церковь сохраняла верность также и наследникам Апостола Петра, пребывая в общении веры и таинств с Римской Церковью. Еще спустя столетия после 1054 года на Руси не осознавали, что наследники галлилейских братьев Петра и Андрея пребывают в схизме.2. Этот уникальный статус Киевской Церкви, пребывшей одновременно в общении веры и таинств с Константинополем и Римом, продолжалась фактически до конца XVI века.

В-третьих, значение Киевской Церкви определяется тем, что Киевская Русь стала христианской колыбелью народов Восточной Европы. Во время своего визита в Украину в июне 2001 года Папа Иоанн Павел II сказал, что, приняв Благую Весть, Украина стала «матерью славянского христианства Восточной Европы», где «Днепр стал почти ‘Иорданом Украины’, а столица Киев ‘Новым Иерусалимом’, матерью славянского христианства Восточной Европы»3. Евангелизаторы, вышедшие из этих земель «на протяжении столетий были ‘Иоаннами крестителями’ народов, населяющих эти земли»4. «С Киева начало расцветать эта христианская жизнь, которую произрастило Евангелие сперва на землях древней Руси, затем на территориях Восточной Европы, а со временем, за Уралом, на просторах Азии. Таким образом, Киев, в определенном смысле, сыграл роль ‘Господнего предтечи’ среди многочисленных народов, к которых, выходя отсюда, позднее дошла благая весть о спасении»5.
1. 2. Геополитическая ситуация

Украина в пределах своих нынешних границ существует с 1954 года. Сегодня в ее составе можно вычленить три основных отличных друг от друга региона. В Юго-Восточный регион входят территории, заселенные русскими и русифицированными украинцами. Эти земли (Левобережная Украина, Крым) с XVI столетия находились в составе Российской империи. Религией большинства жителей этого региона являлось православие. Этнический состав населения и популярные здесь пророссийские настроения способствуют тому, что наиболее уверенно чувствует себя здесь Украинская Православная Церковь в каноническом союзе с Московским Патриархатом [УПЦ (МП)]. Она получает поддержку местных структур власти и активно противостоит другим конфессиям. В этом регионе значительно выросло число протестантских общин (в Донецкой и Запорожской областях их численность сравнялась с численностью православных). Эта территория пережила наибольшее влияние коммунизма и атеизма.

В Центральном регионе (земли Правобережной Украины, вошедшие в состав Российской империи в конце XVIII столетия) позиции УПЦ (МП) достаточно прочны. Однако здесь она испытывает давление с различных сторон. Украинская Православная Церковь Киевского Патриархата [УПЦ (КП)] и Украинская Автокефальная Православная Церковь (УАПЦ) обращаются — и, нужно сказать, результативно — к национальным чувствам украинцев и пропагандируют идею создания независимой Поместной Церкви. Хотя общее число приходов УПЦ (КП) и УАПЦ не превышает числа приходов УПЦ (МП), разница между этими цифрами гораздо меньше, чем на Востоке страны.

Западный регион составляют земли, в разное время входившие в состав Австро-Венгерской империи, Польши и Румынии. Окончательно все они вошли в состав СССР в начале 1950-х годов. На этой территории большинство христианских общин — католические (латинского и греко-византийского обряда), есть и православные, и протестантские общины.
1. 3. «Лаборатория веры»

На сегодняшний день, по образному выражению Папы Иоанна Павла II, Украина является уникальной «лабораторией веры»6. С одной стороны (в отличие от стран-соседей — Россия, Румыния, Беларусь, Словакия) здесь не существует монополии на пастырскую работу среди исторически православного населения: за него борются три Православные Церкви [УПЦ (МП), УПЦ (КП) и УАПЦ]. С другой стороны, в последние годы значительно выросло влияние на украинское общество Католической Церкви. Она, по словам Иоанна Павла 2, имеет в Украине «особо привлекательный вид», поскольку существует в виде церквей двух обрядов: римско-католического и византийско-украинского. Это многообразие традиций, по мнению Папы, обогащает лик Вселенской Церкви и поощряет к взаимному уважению и взаимообогащению. Вместе с тем УГКЦ, а также три православные Церкви (УПЦ, УПЦ КП и УАПЦ) являются наследницами так называемой Киевской Церкви.

Такая ситуация предполагает ведение активного экуменического диалога. Однако еще до недавнего времени такой диалог был весьма затруднителен.

Во-первых, еще со времен Советского Союза слово «экуменизм» ассоциируется с международной политикой Кремля 60-80-х годов. Именно под давлением Кремля на Ассамблеях Всемирного Совета Церквей чаще говорилось о защите мира во всем мире, чем о защите прав верующих в самом СССР. Из-за такого инструментального подхода к экуменизму само это понятие ассоциируется в сознании многих украинских христиан с «интригами Москвы».

Вторая причина — те изменения, которые произошли в Католической Церкви после Второго Ватиканского Собора, выдвинувшего ее в число лидеров международного экуменического движения. Однако свойственная католичеству экклезиологическая модель, предполагающая признание первенства (примата) Папы, отличается от понимания Церкви православными и протестантами. Это дает основание антикатолическим настроенным украинцам считать экуменизм «ватиканской интригой».

Третьей причиной, по которой украинцы отрицательно относятся к экуменизму, являются политические перемены, происшедшие в стране после распада советской империи. Изменение политического status quo, вызвавшее грандиозные межконфессиональные конфликты, наглядно показало, что прежние экуменические инициативы имели скорее политический, чем богословский подтекст7.

Вместе с тем в последние годы произошли некоторые изменения в этой сфере. На базе некоторых научных центров созданы площадки для «научного экуменизма», на которых собираются богословы различных церквей для обсуждения актуальных вопросов истории и современности. В рамках духовного экуменизма следует отметить деятельность локальных межконфессиональных духовных советов, действующих практически во всех регионах Украины. Важной (хотя далекой от совершенства) является деятельность Всеукраинского совета Церквей и религиозных организаций, действующего с 4 декабря 1996 года. Все это — весьма обнадеживающие факты. Тем не менее, в современной Украине экуменизм находится на начальной стадии развития. Констатируя наличие в религиозной жизни украинского общества ряда локальных экуменических инициатив, нельзя не отметить тот факт, что официальные представители Церкви и большинство верующих не отдают себе отчета в том, какие задачи ставит перед собой экуменическое движение, на чем основан экуменизм, и какое место он занимает в системе ценностей современного христианина.

В Украине как в фокусе обострились экклезиологические проблемы современности. Их решение способно дать ключ к разрешению многих спорных вопросов церковной жизни. Современный экуменический диалог в Украине погряз в экклезиологических проблемах (вопросах каноничности, права на существование УГКЦ и т. п.), являясь примером своей неэффективности. Это склоняет украинских экуменистов искать иных путей выхода из сложившейся ситуации. Полезным здесь может оказаться модель «возврата к источникам» экуменизма. Экуменическое движение родилось как движение «практическое». Такой подход может дать начало выходу из кризиса. В этом контексте чрезвычайно важным представляется прочтение истории наших Церквей в контексте возврата к корням наших общин. Это требует от нас перехода из плоскости истории к метаистории.

2. Икона будущего

Учитывая сказанное, представляется весьма удачной тема, избранная организаторами встречи: личности Апостолов Петра и Андрея как иконы будущего. Кажется, что рассмотрение проблемы с точки зрения «иконичности» Апостолов дает нам верный и действенный герменевтический ключ к тайне разделения и единства Церкви. Икона не отображает эмпирической реальности. Икона являет историю, опрокинутую в эсхатон. Икона — это окно в Царствие Божие, но также и взгляд на нас с перспективы Царствия8. Попробуем взглянуть на проблему православно-католических отношений через «иконический» образ наших Апостолов.

2.1 «Мы нашли Мессию»

По скупым, но достаточно емким и значимым евангельским свидетельствам, мы можем восстановить «историю» двух галилейских братьев, чью жизнь изменила встреча с Галилеянином. Оба брата предстают перед нами в эсхатологическом контексте.

Андрея мы встречаем искренним, пламенным юношей. Он живет в эсхатологическом напряженном ожидании скорого прихода Мессии. Именно поэтому мы находим его среди учеников Иона Крестителя. Возможно, и к Иоанну он присоединился, потому, что, как и многие его современники, считал его Мессией (ср. Лк 3, 15). Но когда Андрей слышит от учителя: «Вот Агнец Божий», — он идет за Иисусом и остается у Него целый день (Ин 1, 35-39). А, возвратившись к Симону, он возвещает: «Мы нашли Мессию, что значит Христос». И это Андрей ведет Симона к Христу, Который нарекает его Петром. (Ин 1, 41-42) Одно из обоснований примата Петра в католическом догматическом богословии зиждется на тексте Мф 16, 16, где Петр исповедует Иисуса Христом. Иоанново же свидетельство интересно тем, что это Андрей первым исповедует Иисуса как Христа. Это он приводит Петра к Господу. Христос призывает их, и братья оставляют сети, чтобы сделаться «ловцами человеков» (Мф 4, 19).

Далее мы вновь видим Андрея в эсхатологическом контексте. Иисус творит чудо насыщения пяти тысяч людей, а Андрей как бы подталкивает Его к исполнению чуда. Он указывает Христу на мальчика, у которого пять хлебов ячменных и две рыбы (Ин 6, 8-9). Как убедительно показывает кардинал Вальтер Каспер в своем фундаментальном труде «Иисус Христос», «Иисусовы чудеса так же, как и Царствие Божие, являются эсхатологическими феноменами, направленными в будущее»9. Вскоре сами Петр и Андрей станут насыщать Благой Вестью тысячи жаждущих людей по всему Средиземноморью и Скифии. Впоследствии Андрей выступает переводчиком между группой эллинов и Христом (Ин 12, 23-34). Он пользуется большим авторитетом и в первоапостольской Церкви (Деян 1, 13).

Петр, как и его брат, горяч, темпераментен. В нем чувствуется внутренняя сила, твердость духа. Потому Иисус нарекает его Петром (скалой, камнем). На этом же камне Он желает утвердить Церковь Свою (Мф 16, 18). Он пребывает с Иисусом на горе Фавор во время Преображения (Мф 17, 1-8). Он перечит Христу, когда Тот желает омыть ему ноги на Тайной Вечери (Ин 13, 8-9). Он бросается с мечом защищать Христа в Гефсиманском саду (Ин 18, 10). Он говорит, что никогда не оставит Христа и вскорости трижды отрекается от Него. Господь даровал ему этот опыт слабости и несовершенства, чтобы он, некогда обратившись, укреплял братьев вере (Лк 22, 32).

Таким образом, Священное Писание представляет нам некий архетип взаимоотношений святых галилейских братьев — своеобразный библейский «Томос Агапис». Миссия Андрея — указать братьям на Христа, привести их к Господу; миссия Петра — некогда обратившись, утверждать братьев в вере.

2. 2. Свидетели Христовой силы

Хотя Священное Писание молчит на эту тему, но Священное Предание говорит нам, что Андрей и Петр приняли мученический венец за Христа ради. Отличительным признаком Христова ученика является его готовность засвидетельствовать свою веру крестом мученичества. «Крест не есть ужасный конец счастливой набожной жизни, наоборот, он стоит в начале единения с Иисусом Христом. Каждый призыв Христа ведет к смерти»10. Этим словам протестантского богослова-мученика прошлого века созвучны слова современного католического богослова: «Любой христианин родился для того, чтобы быть мучеником, и именно мученичество творит христиан»11. Своею жизнью Андрей и Петр засвидетельствовали эту великую истину. Они отдали жизнь за свое стадо ради Христа. Приняв крещение — от Петра ли, Андрея ли, Павла или иного Христова ученика, — все мы и каждый из нас по отдельности стал причастником смерти и воскресения Христа. В призыве следовать за Христом уже имманентно содержится призыв сойти вместе с Ним «в человеческий ад, чтобы стать свидетелем Его воскресения и Его света. Каждый крещеный, подобно Христу, носит на себе сокрытый стигмат преданности и заботы о судьбах всех, кто нуждается в избавлении и спасении»12.

Для каждого человека естественным является желание сохранить свою жизнь. Если же человек посвящает ее ради Христа и за веру, то это свершается силою Духа Святого. Поэтому мучеников можно считать подлинными pneumatophoroi — носителями Духа.

Дух-Параклет (Утешитель-Предстатель), Податель жизни (Zoopoion) и Всесвятой (Panagion), созидает и обогащает Церковь свидетельством мучеников и других свидетелей веры (то есть, святых). Тем самым, свидетельство мучеников становится подлинной параклезой, знаком присутствия Святого Духа в Церкви. Параклеза обозначает также «утешение», то есть, укрепление христиан в их «жизни в Духе».

И католики, и православные на территориях, оккупированных в ХХ столетии бесчеловечными режимами, дали красноречивое свидетельство веры. В свидетельстве мучеников, принадлежащих различным Церквам и церковным общинам, нам открывается подлинное действие Святого Духа в этих Церквах. Понятно, что их свидетельство мученичества (то есть, подлинная martyria) является общим наследием Христовой Церкви, несмотря на все еще существующее среди христиан разделение. Более того, их свидетельство может быть подлинной параклезой среди тех трудностей, которые все еще имеют место во взаимоотношениях между христианами. Об этом Иоанн Павел II писал еще в Апостольском Послании Свет Востока, обращая внимание на то, что «все едины в этих мучениках: в Риме, на «Горе крестов» и на Соловецких островах, и столь многих других лагерях уничтожения. Объединенные тенью мучеников, мы не можем не быть едиными»13. Эта мысль наследника Апостола Петра созвучна мыслям духовного сына Апостола Андрея, Патриарха Варфоломея, говорившего об «экуменизме преследуемых» во времена тоталитарных режимов14

Вслед за этими свидетелями веры победным путем, что ведет от Голгофы к Светлой Пасхе, прошли и другие христиане, «поддержанные Божией благодатью». Путь этот является путем прощения и примирения. «Их мученичество является могучим призывом к примирению и единству. Это экуменизм мучеников и исповедников веры, который показывает христианам двадцать первого века путь единства. Так пусть же их жертва станет конкретным жизненным учением», — говорил святейший Отец Иоанна Павел II во время своего паломничества в Украину15.

Мученики напоминают нам о том, что уже сегодня, несмотря на свои разделения, «петровы» и «андреевы» последователи Христа реальным, хоть еще далеким от совершенства образом участвуют в общении святых — communio sanctorum. Помня об этом, надлежит выразить искреннее пожелание, чтобы свидетельство это стало также призывом к усиленной и терпеливой «эпиклезе единства», т. е. призыванию Духа Святого, который единственный может приблизить время полноты церковного общения16.

Через дар мученичества для наших Церквей нам вновь открывается истина (очевидная для Петра, Андрея и других Апостолов, но часто преданная забвению в наших церквах), что смысл евангельской проповеди состоит не в передачи догматических доктрин, моральных предписаний и канонических установлений, но в провозглашение и манифестация эсхатологического пасхального события. Благовестник сосредоточен не на прошлом, но устремлен в будущее. Он «опрокидывает» историю в реальность Царствия Божия; он открывает «эсхатологическое господство Воскресшего над миром, и тем самым освобождает человека в вере и надежде к полноте спасения»17.

2. 3. На пути к Евхаристическому общению

Икона своими корнями уходит в евхаристический опыт Церкви. Говоря о единстве Церкви, мы не можем обойти стороной вопрос Евхаристического сопричастия (communio) Церквей Востока и Запада. И здесь снова мы должны обратиться к внятной для первых христиан перспективе — переживания своей веры как эсхатологического исполнения/свершения истории. Это переживание веры было свойственно и духовному опыту христиан в немецких концлагерях и советских «гулагах», где православные и католики исповедовали и причащали друг друга.

Эсхатологическое переживание современности делает христианина чутким на «дар Христа» и «дар брата». По мнению выдающегося русского православного богослова ХХ века отца Александра Шмемана, христианство, утратившее «эсхатологическую» перспективу, вырождается в законничество18. А известный польский католический богослов, многолетний участник Международной смешанной богословской комиссии по православно-католическому диалогу о. Вацлав Гриневич утверждает, что спасительным для нас будет размышление о вере в категориях дара. «Мышление о вере как Божием даре возносит нас от размышлений о вере ортодоксальной и полной, и вере неортодоксальной и неполной. Новый Завет говорит не только о «едином теле», «едином Духе», «едином Господе», и «едином Боге», но также и о «единой вере», «едином крещении», «единой надежде» (Еф 4, 4-6). Отношения между таинствами и верой необходимо понимать, прежде всего, в категориях нераздельного Божиего дара, уделяемого Духом всем без меры19 . В этом случае, продолжает далее люблинский богослов, «разнообразие формул, существующих в разных церквах и традициях, не означает само собой расхождений в догматическом содержании веры. Формулы эти — во всем своем разнообразии — являются выражением, прокламацией и празднованием одной и той же тринитарной веры. Необходимо, чтобы каждая из Церквей могла распознать ее в этих формулировках и признать ее выражением апостольской веры. Это было бы признанием тождественности веры, передаваемой в каждой из Церквей, признание тождественности мистерии спасения, реализующейся в каждой из них, а тем самым тождественности самой мистерии Христовой Церкви как таковой. Общение в вере является не только условием сакраментальной жизни, но также ее плодом и результатом …. Если другие Церкви признают в совершении таинств данной поместной Церкви тождественность своей собственной веры, то тем самым они переживают в ней укрепление. Сакраментальная жизнь служит укреплению общения веры между Церквами»20.

Отец Гриневич напоминает, что в периоды разногласий в первом тысячелетии, участники соборов, прежде чем приступить к соборным дебатам, совместно служили Евхаристическую Литургию. Евхаристия была не только следствием выражения единства Церкви, но и имела исцеляющее, терапевтическое значение.
Устремляясь на встречу Грядущему Господу

Очевидно, что примирение — дело непростое. Однако нам вновь и вновь необходимо возобновлять «диалог любви», начатый более 40 лет тому назад блаженной памяти Патриархом Константинопольским Афинагором и Папой Павлом VI. «Сейчас мы находимся на таком этапе диалога, когда речь идет о том, чтобы понять другого так, как он понимает сам себя, и выслушать его в простоте и чистоте сердечной, чтобы уловить, что в его откровении не подлежит изменению»21. Такой диалог становится для нас «школой доверия и мудрости сердца»22.

«На протяжении последних столетий нагромоздилось множество стереотипов мышления, обид и нетерпимости, — говорил Папа во время Божественной Литургии на львовском ипподроме 27 июня 2001, обращаясь к христианам Украины. — Единственное, что может освободить этот путь, — это забвение прошлого, просьба о прощении и прощение друг друга за нанесенные и полученные обиды, при безмерном доверии обновляющему действию Святого Духа»23. Сам Понтифик дал тому прекрасное свидетельство, неоднократно принеся покаяние за грехи чад Католической Церкви. Ступив на землю Украины, Папа произнес такие слова: «К сожалению, были также и печальные периоды, когда икона Христовой любви была затемнена: пав ниц перед Господом, единым для всех, признаем нашу вину. Прося прощения за ошибки, совершенные в далеком и близком прошлом, и мы, со своей стороны, заверяем в прощении совершенных против нас несправедливых деяний. Моим самым искренним желанием, исходящим из моего сердца, является то, чтобы ошибки прошлого не повторились в будущем. Мы призваны быть Христовыми свидетелями и быть ими совместно. Пусть же воспоминания прошлого не тормозят сегодня прогресса на пути взаимного познания, который способствует братству и сотрудничеству». В этом же духе было выдержано покаянное слово кардинала Гузара. Следуя Господнему совету прежде примириться с братом, а затем приносить свой дар Богу, кардинал Любомир Гузар от лица всей своей Церкви испросил прощения у Бога и братьев за все, чем согрешили на протяжении столетий верные Украинской Греко-Католической Церкви, и простил все причиненные им обиды. По словам кардинала, сделал он это для того, чтобы не тяготело над нами страшное прошлое и не осложняло нашей жизни.

Возможно ли желанное единство? Как бы отвечая на этот вопрос, еще во время своей первой речи в аэропорту «Борисполь» 23 июня 2001 г. Папа сказал:»Мир стремительно изменяется: то, что было немыслимо еще вчера, сегодня становится реальностью. Христос призывает всех нас оживить в сердце чувство братской любви. Полагаясь на любовь, с Божией помощью можно преобразить мир» (5).

В конце концов, нужно отдавать себе отчет в том, что Церковь существует не для самой себя, но для мира. В догматическом постановлении о Церкви Свет народам говорится, что Церковь является таинством, то есть видимым и действенным знамением единства между Богом и людьми, а через то знаком единства среди всех людей (1). Непримиренные христиане не могут быть посланцами примирения и покоя в мире преисполненном ненависти.

Христианские Церкви восточной и западной традиции призваны помочь понять современному обществу — в Украине, России, Беларуси, по всему лицу земли, — что «существование другого является благословением»24. Сначала эту истину должны усвоить сами Церкви — иерархи и верные, чтобы затем суметь свидетельствовать о ней. Невозможно недооценить или утратить этот шанс. Необходимо приветствовать любые инициативы, которые служат делу сближения и примирения христиан в духе взаимоуважения.

Вознесем же наши молитвы к Господу истории, чтобы опыт святых Братьев Андрея и Петра, переживавших свою веру как осуществление эсхатологической полноты «последних времен», открыл нашим Церквам путь от «общины братьев» к «братству князей» Церкви25.

Примечания

1 Лиценбергер О.А. Римско-католическая церковь в России: история и правовое положение. — Саратов: Поволжская Академия государственной службы, 2001, с. 26.

2 В. Гринєвич. Минуле залишити Богові. Унія та уніатизм в екуменічній перспективі. Львів: Свічадо 1998, с. 14-17.

3 Проповедь во время Божественной Литургии византийско-украинского обряда. Киев, спорткомплекс «Чайка», 25 июня 2001 г., 4.

4 Проповедь во время торжественной Святой Мессы латинского обряда. Киев, спорткомплекс «Чайка», 24 июня 2001 г., 7.

5 Там же, 3.

6 Речь во время встречи с молодежью перед церковью Рождества Богородицы. Львов, Сихов, 26 июня 2001 г., 1.

7 См.: Маринович М. Екуменічні проблеми в Україні: аналіз історії та перспективи // Примирення. Україна в Граці / Ред. М. Маринович. — Львів: Cвічадо, 1999. — С. 174-177.

8 Cр. И. Языкова. Богословие иконы. — М.: Издательство Общедоступного Православного Университета, 1995. — С. 31-32.

9 В. Каспер. Ісус Христос. Пер. з нім. — Київ: Дух і Літера, 2002. — С. 124.

10 Д. Бонхёффер. Следуя Христу. Пер А. Копейкина. б.м.и. 1992, с. 55.

11 Р. Ечерегай. Істинний Бог, Істинна людина. Пер. з франц. В. Кащенко. — Київ: Дух і Літера, 2005, с. 163.

12 W. Hryniewicz. Nasza Pascha z Chrystusem. — Lublin: TN KUL, 1987. -S. 301.

13 Orientale Lumen, 19.

14 O. Clement. Prawda was wyzwoli. Rozmowy z Patriarcha ekumenicznym Bartolomejem I. — Warszawa: Verbinum 1998. — S. 181.

15 Проповедь во время Божественной Литургии византийско-украинского обряда и беатификации украинских мучеников и сестры Йосафаты Гордашевской. Львов, иподром, 27 июня 2001 г., 4.

16 См. подробнее: Гаек С. Экуменическое свидетельство мучеников // Единъ Господь. На путях к единству христиан / Ред. С. Гаек; Пер. А. Доброера. — Люблин, 1996. — С. 119-126.

17 Hryniewicz. Nasza Pascha z Chrystusem. S. 191.

18 Прот. А. Шмеман. Дневники 1973-1983. — Москва: Русский путь 2005. — С. 571

19 W. Hryniewicz. Hermeneutyks dialogu. — Opole: Wydawnictwo sw. Krzyza, 1998. — S. 246.

20 Там же. S. 247.

21 Митрополит Георгий (Ходр). Призыв Духа. Пер с фр. — Киев: Дух и Літера 2006. — С. 274.

22 W. Hryniewicz. Kosciol jest jeden. — Krakow: Znak, 2004. S. 421-422.

23 Проповедь во время Божественной Литургии византийско-украинского обряда и беатификации украинских мучеников и сестры Йосафаты Гордашевской. Львов, иподром, 27 июня 2001 г., 4.

24 W. Hryniewicz. Myslec razem z innymi. Doswiadczenie teologa w dialogu z prawoslawiem // P. Jaskola (red.). Tozsamosc i dialog. — Opole, 1997. — S. 42.

25 Hryniewicz. Kosciol jest jeden. — S. 250.

http://www.standrews.ru/index-ea=1&ln=1&chp=showpage&num=1439